Себастьян молчит. Его лицо — будто непроницаемая восковая маска: ни одна мышца не дёрнулась от услышанных слов, ни одна тень не залегла под полуопущенными веками, ни одна эмоция не перекосила разнывшиеся было от нахлынувших воспоминаний застарелые шрамы. Ни когда Мариан заговорила о предательстве политика близкого круга, пережившего двух — или трёх уже, если считать смуту? — наместников, ни когда начала сокрушаться — почти каяться, как перед братом Церкви, которого уже давным-давно нет — о слабости перед Андерсом.
Только дыхание учащается, а сердце подступает к самому горлу, стуча где-то под гландами. Себастьян слышит его, как слышит повисшую напряжённую тишину. На мгновение его ладони, до слишком громкого скрипа в суставах, стискиваются в кулаки, а перед глазами вспыхивает ярко-голубым образ отступника. Как тот задыхается где-то в застенках Старкхевена, как наиграно плачет, не в силах выбраться из железной хватки его — избалованного принца — рук, как скалит зубы и кричит о своей справедливости, но во всё остальном продолжает молчать. Потому что Себастьян не верит, что подобную бомбу способен сделать кто-то один. Что Андерс вообще способен прийти к такой мысли один, без чьего-то внушения и помощи. Это несправедливо, с какой стороны ни глянь — Эльтина не была виновата в страданиях магов, как не была виновата паства, братья, сёстры, сироты, беженцы и рядовые храмовники.
Справедливо было бы убить Мередит.
Выдыхает, разбавляя тем тишину. Как часто, засыпая, Себастьян видел горящие обломки Верхнего города, как страстно желал предать самой извращённой казни виновника, всякий раз — разной. В лучшие моменты ему казалось, будто ярость и злоба прошла, а рана затянулась, пусть криво, но стала всего лишь очередным шрамом. Но нет. Для вспышки хватило имени. Прошло шесть лет, прошлого не вернуть, а он всё ещё не способен оправиться от того рокового для всего Киркволла дня, с наивностью пылкого юноши желая точно такой же расплаты, кровной мести. Забыть обо всём: городе, союзах, обещаниях, Старшем, войне, магах, храмовниках, — лишь бы вернуться, поймать и убить. Но он уже не тот юноша, не послушник и не третий в семье. На нём целый город, ответственность. А значит, личную неприязнь стоит отложить в самый пыльный, далёкий ящик и оставить там на потом. Потомки не простят ему такого предательства. Иначе между ним и Андерсом не будет различий: один втянул магов в войну, другой — ради мимолётной надежды бросил город на поживу Старшему.
- Это не так важно, Мариан.
Из его уст эти слова звучат слишком тихо, неуверенно. Он сам не верит, что говорит их. Что вкладывает такой смысл. Но ради Марки и всего Тедаса можно поступиться и местью, и обещаниями. Они пошли на этот союз, Старкхевен и Киркволл, Себастьян и Мариан. Несмотря на угрозы, агентов по обе стены и клятвы во что бы то ни стало убить, ныне сидят за одним столом с целью прийти к мирному решению. Так почему бы не заключить перемирие с Андерсом? Не простить, конечно, не принести извинений. Просто не трогать. Забыть на время, как самую незначительную из проблем. Скорее всего он сбежит, поджав хвост. Пусть. Осталось ему недолго, не в глобальной войне. Себастьян с трудом способен представить одержимого Местью отшельника.
- Пока это меньшая из наших проблем. Мы оба достаточно хорошо знаем этого… - цокает языком, не желая произносить имя вслух: он уже давно не Андерс, быть может, с самого их знакомства, у одержимых нет имени, - человека, чтобы с уверенностью сказать — демоны не занесут его ни к венатори, ни тем более к красным храмовникам. И то, и другое слишком несправедливо. Месть нам не союзник, но и не враг. Подобное положение меня устраивает. Потом, когда мир придёт в себя, я продолжу свою погоню и довершу начатое. Если до того это не сделает кто-то ещё. Желающих много. В том числе маги, которых не устраивает война. Верные долгу храмовники. Или Брешь. Кто знает, может, Создатель отвёл твою руку, потому что оставил эту честь для меня?
Скалится, не сдерживая себя от ядовитой усмешки. На секунду позволяет себе снять восковую маску правителя и побыть простым человеком, с не самым приятным чувством юмора. Это шутка, конечно. Они не старая пара в разводе, а у Себастьяна нет причин кому-то мешать. Лишь в романах Варрика заклятые враги встречаются в поединке насмерть, в реальности же… пожалуй, чуть позже можно будет назначить круглую сумму. Не за голову, за информацию. Чтобы контролировать где и куда пошёл. Для подстраховки, на случай, если статус венатори всё же окажется чуть более привлекательным.
Люди озлоблены, а старые, понятные проблемы — всё ещё проблемы. Это отвлечёт их от страха перед моровой тварью с претензией на божественность и личной драконицей, а предателей заставит расслабиться, поверив в слух об одержимости принца конкретным событием. Чем дольше их союз с Киркволлом останется в тайне, тем лучше. Их главный и единственный козырь в этой войне — эффект неожиданности.
- Сейчас нам следует сосредоточиться на красном лириуме и Старшем. Если ему удастся стравить друг с другом благородные семьи, Киркволл будет потерян. Che tu hai in governo, divise. То, чем управляешь, разделяй. Корифей слишком хорошо знаком с этим высказыванием. Когда-то Империя захватила земли вплоть до Диких Земель, стравливая друг с другом многочисленные варварские племена. Мы должны показать, что намного умнее древних варваров. Пусть Орлей и, отчасти, Ферелден уже проиграли, у нас есть преимущество — мы не первые. И мы можем научиться на их ошибках. Нельзя выстрелить в одно и то же яблоко трижды и при этом не разбить его. Однажды эта тактика даст сбой. Должна дать сбой. Так почему бы и не в Марке?
Пожимает плечами, но тут же хмурится, размышляя. Глазами ведёт по карте, от Старкхевена до Киркволла и обратно, к захваченному и, верно, уничтоженному уже Тантервалю. Если они не контратакуют в ближайшее время или хотя бы не сформируют линию обороны, Корифей пройдётся по обоим городам, стерев их с карты. На месте когда-то великих каменных башен и белого мрамора останутся лишь пепелища. А с бунтом для Киркволла даже не нужна будет пехота, хватит драконицы. Одним выстрелом двух зайцев. Этот план понятен и прост, пусть и рискован. Себастьян хмыкает, медленно разворачивая в сознании карту злополучного города, вместе с тайными тропами, этажами клоаки, подземельями под портом и путями к отступлению. Их враг не учёл одного. Бунта не будет. Он знает, как быть на его острие и как подавлять — был и там, и там. И этим знанием и, если будет позволено, собственными силами он поделится с Мариан.
- Я думаю, тебе знакомо имя Фулкрум. Мой бывший агент в Киркволле. Не единственный, но самый крупный. После его поимки и побега остальным пришлось залечь на дно, так что информация о предательстве Сенешаля для меня новость, пусть и весьма ожидаемая. Не волнуйся, я не буду ставить тебе это в вину. Он сошёл с ума задолго до, без моего ведома используя красный лириум, который, по его же словам, купил прямо на рынке. На чёрном, я полагаю. Однако, какой бы информацией ты не владела, этот клубок куда страшнее и запутаннее, чем кажется. Не думаю, что Авелин и Мерриль смогут справиться без моей помощи. Одного моего слова хватит, чтобы агенты объединились с людьми капитана и прочесали весь теневой рынок в поисках поставщика. Или помогли урезонить знать. Пара ни к чему не обязывающих секретов там, пара одолжений здесь, оставленный невзначай на письменном столе окровавленный нож и они вновь вспомнят о твоих заслугах перед городом. Если же не хватит и этого...
Пододвигается почти вплотную, нос к носу, снижая голос до заговорщического шёпота: их не услышат, но, Создатель, кто он такой, чтобы не добавить даже в мирные переговоры капельку трагичной театральности?
- Несколько отрядов, замаскированных под беженцев из Тантерваля, торговцев и наёмников прекрасно сольются с местным населением. И, кто знает, может, в одном из бедных, нищих голодранцев нужные люди узнают меня?
Отстраняется, откашливаясь, будто и не было ничего. Усаживается в кресло получше, перекидывая ногу на ногу, вновь складывает руки в замок. И вновь перед Мариан искусный интриган и политик, а не юнец, желающий хотя бы на время отложить бразды правления, чтобы вместе, как в старые добрые, убить парочку негодяев, раскрыть несколько заговоров, распутать клубок предательств и в очередной раз спасти Киркволл от полного уничтожения.
- Я бы посоветовал проверить тайные ходы из города. Через один такой вы в своё время провели Кетоджана. Кунари. Ещё несколько использовала Сестра Петрис со своими людьми. Часть из них со временем были завалены, но я не думаю, что они единственные. Генерал Красных — Самсон — когда-то выживал в самых тёмных углах города. Так что знает его, как свои пять пальцев. Как и всякого рода сброд, готовый помочь за небольшую сумму и молчание. Думаю, он же и подсказал Корифею, как наладить поставки лириума и при этом остаться незамеченным. Откуда-то же он все эти годы брал синий?
Замолкает, переводя дух, прежде чем перейти на другую тему даёт Мариан пару мгновений на размышление; дальше разговор пойдёт не о Киркволле, а о том, что они пусты: чем дольше молчат города по обе стороны несуществующих баррикад, тем больше ему кажется, что уже заключённые союзы — фикция.
- Как ты знаешь, я заключил союз с Викомом и Маркхэмом, однако что там, что там правители не спешат присылать войска или объединяться в одну ставку. И если до того я получал достоверную информацию, то сейчас… думаю, агенты Старшего смогли проникнуть не только в одну верхушку. Я боюсь удара в спину. И с этим стоит разобраться как только мы разберёмся с Киркволлом. Так же до меня дошли слухи, что в Ансбурге, как и в Викоме, зреет чума. Симптомы не похожи на простую болезнь, скорее, на заражение красным лириумом. Я попробую надавить на это, обменяв союз на квалифицированную помощь, а так же переговорю с семьёй Тревельян о мести Старшему за смерть наследника. Герциния и пиратский флот Иствотча будут на тебе. Но и этого может оказаться мало. Через неделю сюда же должны прибыть представители всех городов. Всякий город, так или иначе отказавшийся от союза, можно будет считать потерянным. Я боюсь, что мы останемся одни. И тогда нам придётся уповать лишь на свои силы, Изабелу, Камберленд и Серых Стражей, быть может, и Инквизицию. В конце концов, их главная цель не только закрытие Бреши, но и смерть Старшего. Будет крайне неловко, если они пропустят генеральное сражение, а мы в нём проиграем.
Прикусывает изнутри губу, заслышав шаги откуда-то за пологом палатки, медленно расфокусирует взгляд, с лица Мариан — вперёд. Напрягается, кивая: кто посмел потревожить. Но тут же вспоминает, что сам отослал лекаря за вином и закусками. Как чтобы поговорить наедине, так и — показать своё расположение к Защитнице. Тот исполнил всё, даже быстрее чем принцу хотелось, неслышной тенью отодвинув ткань и поставив поднос на одно из незанятых кресел. Себастьян кивает с благодарной улыбкой, провожая взглядом. Бойни так и не началось, а вопросы, казалось, наполовину закрыты. Обозначены — точно. Значит, можно позволить себе хотя бы ненадолго расслабиться. Пусть его собеседница так и не согласилась на ужин, это не значит, что он не в силах предложить его ещё раз.
- Что касается нас, полагаю, с тем количеством шпионов это должно остаться тайной. Пока что. Я хочу увидеть лица иных правителей, когда заклятые когда-то враги выйдут рука об руку, объявив о преодолении главной причины разногласий между остальными Марками. Кто бы ни был предателем, это заставит его действовать опрометчиво. Там-то мы и захлопнем ловушку. А пока, - свернув карту, встаёт, направляясь к вину и бокалам: невежливо будет просить гостью, к тому же даму, разлить, - предлагаю выпить. За наш новый-старый союз и дружеское воссоединение.
- Подпись автора
Waiting for my damnation – Your prosecutor's here The river of life Is all filled with sins | 
| 
| 
| In my own accusation – You can't run from yourself The water I drink Is the blood on my hands |